На «Сцене-Молот» Пермского академического Театра-Театра состоялась премьера спектакля «Урожай» (18+), поставленного по пьесе Павла Пряжко режиссёром Александром Пронькиным и художником-постановщиком Михаилом Заикановым.
Имя белорусского драматурга Павла Пряжко стало известным после того, как его пьеса «Трусы» получила в 2007-м году Гран-при на конкурсе «Свободный театр». Пряжко считается одним из самых ярких представителей так называемой «новой драмы», который «повернул её от драматургии темы к драматургии языка», сделав форму текста и сам язык пьесы темами для обсуждений.
Пряжко – автор двадцати двух пьес, и эти пьесы ставятся известными режиссёрами по всей России на самых разных площадках – от экспериментальных до академических. Тот же «Урожай» год назад был представлен в Театре на Таганке в постановке Марфы Горвиц и в «Театре на Васильевском» Русланом Нанавой.
К драматургии Пряжко обращались Михаил Угаров, Филипп Григорьян, Лера Суркова, а Дмитрий Волкострелов поставил аж семь пьес автора. И с самого начала сформировалась эта тенденция минималистичных сценических решений, которые невольно подчёркивают не только доведённые до примитивизма диалоги героев, но и нарочитую картонность типажей, населяющих пьесу.
Текст «Урожая» можно пересказать в полутора фразах. Есть сад, в нём две девушки и два парня, которым дано простое задание – собрать яблоки. Четвёрка рьяно принимается за дело, чего-то там подробно копошится, но очень скоро становится ясно, что толку не будет. Квартет дружно путается в яблоках, ящиках, собственных руках и ногах, теряет ориентацию в пространстве, совершает массу ненужных действий и заваливает дело.
Мы с вами не вчера начали ходить в театр, и знаем: если в пьесе ничего не происходит (а в «Урожае» действие отсутствует), то дело должно пахнуть абсурдом. Чтобы поставить абсурдистскую пьесу, требуется твёрдая и желательно оригинальная режиссёрская рука, способная вдохнуть в это жизнь.
Взять хотя бы звёздную постановку Юрия Бутусова «В ожидании Годо» с Пореченковым, Трухиным и Хабенским, которая буквально встряхнула театральный Петербург в конце прошлого века. Там тоже «ничего не происходило», но каскадом удивительных режиссёрских решений трёхчасовой (!) спектакль гипнотизировал зал...
Что мы видим на «Сцене-Молот»? Вроде бы сад – подвешенные к колосникам доски-деревья и новенькие – прямо из магазина – бутафорские яблоки. Это, конечно, не очень-то яблоки, а материализовавшаяся полисемантичная метафора про яблоко познания, яблоко-соблазн, яблоко раздора, а, может быть, ньютоновское яблоко... Как известно, из «суммы этих яблок» и состоит наша жизнь. С «яблоками» всё время надо как-то справляться и желательно извлекать из них смысл, иначе они свалятся на голову, сгниют и испортят жизнь.
Кого мы видим в саду этой жизни? Офисный планктон из вчерашних студентов: парни в костюмах и галстуках, девушки в жакетах и юбках-карандаш. Валера, Люба, Ира и Егор. Пафосный Валера с претензией на лидерство раздает команды, добродушный Егор резюмирует словом «Прико-о-ольно!..» и бежит исполнять, девушки носятся перед первым рядом на шпильках. Штампованный портрет среднестатистического современного офиса узнаваем и забавен – на него тут же реагирует зритель возрастной категории (23-).
Чем они там занимаются в своём офисе, одному богу известно – в основном, демонстрируют деловитость, и это очень смешно. В процессе бурной деятельности сборщиков урожая кусают осы, парни бьют себя молотками по пальцам, девушки высасывают из места укуса осиный яд, перевязывают раны и совершают массу разных никчёмных действий, которые, честно говоря, редко попадают в поле интереса и драматурга, и зрителя, так как давно надоели в быту.
Ящики ломаются, портятся яблоки, неожиданно начинает идти снег. Никакого тебе межличностного конфликта, интриги и выяснения отношений. Если конфликт как-то и проявляется, то это конфликт инфантила с миром, открывающимся за порогом его офиса. Потому что выход из этого офиса для него сродни выходу в космос. Во второй половине спектакля у наших клерков начинаются панические атаки: они не могут дышать без пиносола, боятся открытого пространства, рассуждают об антидепрессантах – словом, хотят домой.
К счастью зрителей, этот «Урожай» длится чуть больше часа, потому что после десяти минут сценического действа всё становится ясно, как круглое бутафорское яблоко, развития никакого нет, а есть проблемы с режиссурой, которая не может выстроить художественную вертикаль спектакля и наполнить его смыслами.
В финале наши герои, измучившись работой, сбрасывают свои надоевшие социальные роли и, собравшись в стихийный ансамбль, как это в старину бывало на школьных вечерах, наконец, начинают походить на «нормальных людей». Впрочем, несмотря на проблемы с режиссурой, которой не удаётся попасть в яблочко, студенты совместного курса Театра-Театра и Московского Института современного искусства (мастер курса – Борис Мильграм) работают очень неплохо.
Сергей Белов (Валера), Илья Курицын (Егор), Дарья Копылова (Люба) Анастасия Деменец (Ира) – схематичный портрет поколения, только-только перешедшего границу юности и вступившего во взрослую жизнь. После первых премьер «Урожая», состоявшихся несколько лет назад, все написали про приговор поколению NEXT , которое разбирается только в подкастах, тэгах и антидепрессантах, а вообще шагу не может ступить.
Как оценивает и какую роль отводит этому поколению режиссёр Александр Пронькин, пока не очень понятно – финал настолько открыт и невнятен, что невольно напоминает яблочное пюре. Или вовсе отсутствует, как и собранный «Урожай»...
Наталья Земскова
Фото Никиты Чунтомова предоставлено Театром-Театром.
