IX «MOНОfest» в Перми: о показанных спектаклях рассуждает культурный обозреватель «Звезды»
Полноценный статусный фестиваль с конкурсной афишей, атмосферой драйва и творчества и по благополучным-то временам – настоящее чудо, а по нынешним и тем более. Но IX «MOНОfest» состоялся.
Можно только догадываться о количестве титанических усилий, приложенных командой организаторов под руководством Нины Соловей и Сергея Баракина, но для зрителей «Монофеста» всё было «обычно». «Обычная» интереснейшая афиша из спектаклей самых разных стилей и жанров (из ста заявок отобрано десять), «обычные» потрясающие актёры, «обычная» фестивальная интрига, когда каждый новый спектакль может резко изменить предполагаемый топ-лист.
Слава богу, в Перми прописано несколько релевантных фестивалей, и всё-таки «Монофест» – нечто особенное. Да, профессиональная экспертиза и открытие новых имён, в чём-то лаборатория, анализирующая новые тенденции в этом жанре, да, локальная театральная ниша, интимный диалог с залом, когда граница между ним и сценой отсутствует...
И всё-таки главное, что отличает этот фестиваль от всех остальных – тонкий насмотренный зритель с культурологическим бэк-граундом, который не учитывать просто нельзя. Когда-то на запрос именно такого зрителя в Перми родился фестиваль моноспектаклей «В начале было слово...», и он не мог уйти в песок.
«MOНОfest» – это Дягилевский для определённой части публики: великосветское мероприятие, где «нельзя не быть» по «статусным соображениям». На «Монофесте» случайных персонажей (зрителей, «болельщиков», даже волонтёров) – нет. В чём-то этот фестиваль, конечно, элитный закрытый клуб.
И, как правило, получив «почётное членство», отсюда никто не уходит.
Как обычно строятся среднестатистические театральные фестивали? Есть пара-тройка спектаклей-хитов, условно претендующих на лидерство, есть приличный «основной корпус» и есть проходные сценические высказывания, служащие фоном, который позволяет выделить лучшее.
На «Монофесте» всё наоборот. Проходные постановки выполоты экспертным советом, основной корпус зашкаливает так, что на топ-лист может претендовать едва ли не каждый второй спектакль, а лидеры дышат друг другу в затылок. Что, собственно, и доказал Девятый ««MOНОfest» – притом что два отличных спектакля выпали из афиши прямо накануне открытия.
Как член жюри, отвечу на вопрос, почему в этот раз не присуждён Гран-при. При общей заданной высокой планке (где спектакли, получившие призовые места и по замыслу, и по исполнению, и по режиссуре, оказались примерно на одном уровне), среди них не было того самого, который возвышался бы точно Монблан над всеми остальными. Это не хорошо и не плохо, и это – «обычный» гамбургский счёт Монофеста, к которому все привыкли.
Фестиваль открывался спектаклем «Жирная Люба» (16+), поставленным режиссёром Юлией Каландаришвили по мотивам автобиографической повести Олега Липовецкого «Жизнь номер один» в исполнении автора. Изначально постановка была спродюсирована Театральным проектом 27 (Санкт-Петербург), а позже вошла в репертуар московского театра «Шалом».
Жирная Люба (в повести фамилия мальчика – Любашевский, отсюда и прозвище) – это автор текста и герой спектакля, которого дразнили в детстве за лишний вес, неспособность подтянуться на турнике и дать ответ обидчику, травившего его в школе. В травле пришлось жить много лет, а выскочить из неё получилось за пару дней, когда герой, дойдя до полного отчаяния, похудел, занялся спортом и, наконец, за себя отомстил. А ещё – научился играть на гитаре, организовал ансамбль, – ну, вы поняли: из гадкого утёнка превратился в лебедя.
Страшные кризисные моменты, вполне способные обернуться трагедией, подаются актёром простодушно и даже задорно, словно и не было в них ничего ужасного. Камерное пространство сцены Дома актёра сжато многочисленными элементами сценографии (художник – Евгения Платонова) – рамами, всевозможными светильниками, стеклянной доской, магнитофоном, всем этим грузом воспоминаний, который каждый тащит из детства. Магнитофон то и дело приходится включать и слушать в качестве саунд-терапии в самые страшные моменты той жизни.
Иногда приходится убегать – то в сегодняшний день, то в другое, светлое событие того времени, то просто ставить жизнь на паузу, чтобы собраться с силами. С первых минут сценической истории артист буквально завораживает зал, который вместе с Олегом Липовецким плачет и смеётся, дрожит от обиды и отстаивает право на собственное достоинство.
Блестящая актёрская работа, в которой исполнитель перевоплощается то в маленького героя, то в бабушку Риву, то в маму и папу. Этот спектакль не только о «квесте взросления», но и о любви к своей семье. А ещё – способ достать все скелеты из шкафа, попросить прощения и отдать эту любовь тем, кого уже нет.
И когда артист рассказывает, как его мама просит на вокзале незнакомую женщину купить у неё батон колбасы, потому что сыну не хватает восьми рублей на гитару (а они в Ленинград ради гитары, собственно, и приехали, но сначала, как все провинциалы, отправились за колбасой), у зрителей наворачиваются слёзы.
Во многом с «Жирной Любой» перекликается спектакль «Похороните меня за плинтусом» (18+), поставленный Романом Боклановым по мотивам повести Павла Санаева и сыгранный Максимом Морозовым (Большой театр кукол, Санкт-Петербург). Текст, в центре которого находится маленький мальчик Саша, переданный на воспитание бабушке и дедушке, после публикации обсуждали, кажется все, потому что едва ли не впервые тема абьюза и насилия в семье касалась известных людей, советских кинозвезд.
Текст повести заметно купирован. А спектакль получился не столько о несчастном ребёнке, мечтающем вернуться к любимой маме от чудовища бабушки, после гибели сына посвятившей себя внуку, сколько о несчастной женщине, которой не хватило сил изжить горе и впавшей в пограничное состояние.
Точный, очень выверенный режиссёрский спектакль. Тонко и виртуозно работающий актёр, черёз которого мы видим целую галерею домашних. Собственно куклы в этом спектакле использованы минимально: бабушка-матрёшка, стеклянная статуэтка мамы... Дед, не имеющий права голоса, показан оригинально и броско.
От его имени актёр исполняет рифмованные куплеты в стиле Владимира Высоцкого, из которых становится ясна предыстория и трагедия этой семьи. Как известно, мама выкрадывает Сашу у бабушки, та устраивает под её дверью настоящий бой, то грозя милицией, то вставая на колени и умоляя отдать Сашу.
Поразительно, с какой точной «мерой весов» сыгран этот спектакль, получивший диплом лауреата первой степени фестиваля. Ничего же нет: дверь, стол, стул, стиральная доска, какие-то обломки старой жизни. Но Максим Морозов играет так, что вы, погружаясь в историю, плачете обо всех, а затем, понимая, что бабушка прощена, вздыхаете с нескрываемым облегчением.
Два других события фестиваля – одноактные балеты Челябинского театра современного танца «Одуванчики» (16+) и «Иррациональный» (16+) – были показаны в Частной филармонии «Триумф».
Спектакль «Одуванчики» (танц-драматургия Татьяны Гордеевой, хореографический текст и исполнение Дениса Чернышова), тема которого – срочная военная служба в воздушно-десантных войсках, – был создан во время резиденции, организованной Арт-площадкой «Станция» в Костроме в 2018 году.
В нём сложное для танцовщика художественное решение, потому что одновременно приходится и говорить, и воспроизводить хореографический текст. Сюжетная линия, которая заключается в бытописании армейской жизни, незатейлива и аскетична. Человек, перешедший границу повседневной жизни и попавший в иную реальность, где у солдата нет даже имени, каждый миг преодолевает себя и свой страх, а в финале становится частью этой системы.
В чём-то идее «Одуванчиков» созвучен «Иррациональный» балет (исполнитель и хореограф – Дмитрий Чегодарь), получивший диплом лауреата третьей степени. Полностью асюжетный спектакль, построенный на ассоциациях и лишённый нарратива, – тоже о преодолении и плавильне, куда попадает человек, когда начинает идти к своей цели.
Трудный, алогичный, изобилующий загадками и противоречиями путь. Если с него не свернуть, герой отыщет свой космос. Интересная, сложная, нетривиальная хореографическая лексика – вот что объединяет эти спектакли, украсившие афишу.
Одно из главных удивлений «Монофеста»– «Фауст» в жанре скоморошины» (16+), поставленный Владимиром Литвиновым по пьесе К. Марло «Трагическая история Доктора Фауста», текстам русского скоморошьего театра, Александра Пушкина и Иоганна Гёте.
Как можно было синтезировать культурологический миф о Докторе Фаусте в стилистике русского скоморошьего театра, стало понятно, когда актёр Николай Балобан (Санкт-Петербургский театр «Ток») появился на сцене. Лёгкий, прыгучий, пластичный, виртуозно меняющий одну маску на другую, он мгновенно захватил зал своим сценическим обаянием.
Его «Фауст...» – это такая бесконечная матрёшка форм и смыслов. Внешне – вроде бы история Доктора Фауста, получившего второй шанс и его не реализовавшего. Если смотреть глубже, история беса, также проигравшего в этой сделке с человеком. А на самом деле – мультижанровый абсурдистский спектакль с клоунадой, трюкачеством, скоморошеством, чем, в сущности, и является вся наша жизнь.
Наконец, финал фестиваля – спектакль Свердловского академического театра драмы «Человек на часах» (16+), поставленный по рассказу Николая Лескова Владимиром Кравцевым и исполненный Антоном Зольниковым (диплом лауреата второй степени).
Первое, что удивило в этой работе – максимально расширенная «Сцена-Молот», предполагающая полноценный масштабный спектакль. В центре – крестовина проруби, наполненная водой, глыбы льда, розги. Главный герой спектакля – солдат Постников, который вопреки уставу (и зная, что за это как минимум последуют двести ударов розгами) бросает свой пост, чтобы спасти тонущего зимой человека. Дальше показан весь ужас и абсурд военной системы, которая жертвует человеком, следуя букве устава.
Поразительно, как в этом спектакле работает Зольников. Существуя одновременно в нескольких точках сценического пространства, он наполняет его своей энергетикой так, что кажется – вы смотрите многонаселённую постановку. Зритель видит крупным планом и солдата Постникова, и всех его начальников, которые, перетрусив, дают делу фантасмагорический оборот.
Как только человек из проруби спасён, нас всё время бросает от надежды к отчаянию – невозможно не переживать за солдата Постникова. И когда зритель видит, что мучение неизбежно, а спаситель с солдатским (и христианским) смирением его принимает, становится ясно, что это и есть – одна из метафор сегодняшней жизни.
Как сказал на обсуждении председатель жюри критик Нияз Игламов, классик Лесков – это почти всегда приговор обществу. Не потому ли сегодня у нас всё чаще на сцене идёт Лесков? А IX «MOНОfest» завершился, и завершился блестяще, став главным событием первой четверти нового театрального сезона, который ещё предстоит оценить.
Наталья Земскова
Фото Евгения Малышева, спектакль «Иррациональный», предоставлено дирекцией фестиваля.

ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ
Вчера
Вчера
Вчера
Вчера
Вчера
