Об этом и о многом другом наш разговор с Николаем Алексеевичем Егошиным, профессором, заведующим кафедрой вокально-хорового и инструментального исполнительства факультета музыки Пермского государственного гуманитарно-педагогического университета. Повод для разговора более, чем солидный – 55-летие творческой деятельности и 75-летний юбилей.
…Мы сидим в фортепианном классе, увешенном неслучайным набором афиш, среди которых выделяются три персоны – пианист Святослав Рихтер, дирижёр Теодор Курентзис, пианист и композитор Алексей Наседкин.
— Николай Алексеевич, полное ощущение, что для вас эти музыканты – персоны нашего времени...
— Это действительно так, – персоны, символы, герои. Святослав Теофилович Рихтер – кумир моей молодости, легенда исполнительского искусства ХХ века. Вживую мне довелось услышать его игру лишь дважды: в Малом зале Ленинградской филармонии он исполнял прелюдии и фуги из «Хорошо темперированного клавира» Баха, в Большом зале Московской консерватории выступал в дуэте с замечательным скрипачом Давидом Ойстрахом. Оба концерта оставили неизгладимый след в душе, настолько сильным, гипнотическим было воздействие этого музыканта. В студенческие годы я заслушивался пластинками с записями Рихтера. Завораживала рихтеровская интерпретация написанной во время Великой Отечественной войны Седьмой сонаты Прокофьева, он был первым исполнителем сочинения. А фестивальные «Декабрьские вечера», программы которых он на протяжении многих лет задумывал и осуществлял в содружестве с директором Музея изобразительных искусств имени Пушкина Ириной Александровной Антоновой! Рихтеру была близка идея синтеза музыки и живописи, в которой он тонко разбирался и сам прекрасно владел карандашом и кистью.
Теодор Курентзис, проработавший в Пермском академическом театре оперы и балета художественным руководителем целых восемь лет, с 2011 по 2019-й– уникальная творческая личность. Помню его первый концерт в Перми, где он с оркестром MusicAeterna исполнял 40-ю и 41-ю симфонии Моцарта. Известные сочинения. Но вышел Курентзис, оркестр сыграл первую фразу, и у меня перехватило дыхание. Уверен, что не только у меня. Период работы маэстро в Прикамье— счастливейшее время для каждого человека, имеющего отношение к музыке. Простите за шаблон, но такие рождаются раз в столетие. Да, он уехал, но театр и оркестр изменились, планка стала другая. Вся исполнительская карта Перми стала другой.
— Профессор Московской консерватории, пианист и композитор Алексей Наседкин много лет сотрудничал с факультетом музыки ПГГПУ.
— С 1995-го по 2009 год у нас проходили его ежегодные мастер-классы. Знаете, в чём уникальность Наседкина? В соединении композитора, музыканта-педагога и музыканта-исполнителя. Он мог буквально всё. Все произведения для исполнения студентами на мастер-классах я ему называл накануне, у Алексея Аркадьевича не было времени для репетиций. Но как он играл!.. Когда он прикасался к обычному инструменту – роялю «Москва» или «Эстония», тот звучал, как «Стейнвей».
И методика прослушивания студента у него сформировалась особенная, своя. Наседкин никогда не прерывал, слушал исполнителя до конца молча, а затем метко и точно делал подробный разбор. Словом, и для преподавателей, и для студентов —это была школа высшего мастерства.
— Чтобы приобщиться к такой школе, нужно родиться в музыкальной семье?
— Не обязательно. Я родился в 1950 году в городе Лысьве Пермской (в то время Молотовской) области. Мои родители не были музыкантами: мама – учитель математики в школе, отец – мастер на металлургическом заводе. Но они оба любили петь и тонко чувствовали музыку. Дома было много грампластинок на 78 оборотов с записями фрагментов из опер и оперетт, народных и эстрадных песен. Кроме того, в 50-60-е годы классическая музыка постоянно звучала в передачах Всесоюзного радио. Две моих старшие сестры, окончившие в Лысьве детскую музыкальную школу по классу фортепиано, а затем, одна за другой поступившие в Свердловское музыкальное училище имени П.И. Чайковского, видимо, стали примером…
— Да, в 50-70-е годы классическая музыка звучала везде, ею было легко «инфицироваться», увлечься.
—Да, обычным явлением, например, считались радиотрансляции оперных спектаклей Большого театра, лекции-концерты симфонической музыки. Даже в программы праздничных концертов из Колонного зала Дома союзов, из Кремлевского дворца съездов всегда включали выступления солистов-вокалистов и артистов балета ведущих оперных театров страны… Сегодня «удельный вес» академической (как классической, так и современной) музыки невелик, и он сокращается под натиском эстрадно-джазовой, рок-музыки и даже музыкального фольклора. Редкие исключения— радио «Орфей» и телеканал «Культура».
— Зато в интернете есть всё. Например, меломанам доступны такие зарубежные видеосервисы, как Medici.tv и Mezzo. В связи с этим вопрос: сильно ли изменились ваши студенты, их уровень? Существует ли конкурс при поступлении?
— Уровень —это сложный вопрос. Иногда кажется, он упал. Но точнее сказать, абитуриенты приходят с такой разной степенью подготовки, что диву даёшься. Кто-то хоть сейчас готов в консерваторию, а кто-то, имея свидетельство об окончании музыкальной школы, едва играет произведения второго класса этой школы. Однозначно вырос уровень подготовки ребят из глубинки, что очень приятно. На 10-15 бюджетных мест у нас конкурс примерно два человека на место, и это нормально. До финала, то есть, до диплома добираются семь-восемь выпускников.
Я вот что скажу: не так важен уровень подготовки при поступлении, как степень мотивации. Есть у меня, например, студенты из Китая – юноша и девушка. Юноша хочет вернуться на родину и преподавать в университете, и он железно замотивирован на дополнительную нагрузку. С девушкой другая история: когда я требую ежедневных домашних занятий и упражнений, она всё время переспрашивает: «Every day???»
— Иногда я завидую современным студентам — к их услугам не только электронная библиотека родного вуза, но и все ресурсы интернета, только учись…
— Да, мир так изменился, что время моего студенчества и сегодняшний день не идут ни в какое сравнение. Предположим, я как преподаватель дисциплины «История исполнительского искусства» даю задание: на основе сравнительного анализа интерпретаций Третьего концерта для фортепиано с оркестром Рахманинова раскрыть сущность понятия «Русская фортепианная школа». Приступая к его выполнению, студенты без труда в океане музыкальных аудио и видеозаписей найдут аудиозапись игры самого автора, сравнят ее с видеозаписями победителя Первого международного конкурса имени П.И. Чайковского, американского пианиста Вэна Клайберна (ученика выпускницы еще дореволюционной Московской консерватории Розины Левиной), а также с многочисленными записями современных российских пианистов-виртуозов, лауреатов того же конкурса разных лет: Григория Соколова, Михаила Плетнева, Николая Луганского, Дениса Мацуева, Даниила Трифонова… И этозаймёт минимум времени. Легче стало учиться в плане доступности информации? Конечно! Но труд ежедневных занятий за инструментом в виде многочасовых упражнений как был у нас на первом месте, так и остался.
— Если уж мы заговорили о возможностях цифровизации музыкальной индустрии, здесь только плюсы?
— Конечно, нет. С одной стороны, есть доступ к несметным сокровищам музыкальной культуры; с другой – неизбежная «стандартизация», «унификация», происходящая в сознании огромного большинства людей, предпочитающих употреблять «сертифицированную» закулисными экспертами продукцию не всегда самого высокого качества. Подчас нелегко отделить «зёрна от плевел».
Приведу еще один пример из своей практики: в ходе изучения со студентами фортепианного творчества Балакирева мне с трудом удалось найти три примерно сопоставимые исполнительские версии Восточной фантазии «Исламей» – аудиозапись Э. Гилельса и видеозаписи Б. Березовского и А. Курбатова. Зато в интернете в изобилии выступления самых обычных учащихся-пианистов Школы имени Гнесиных, либо виртуозов-баянистов, что само по себе и неплохо, но дезориентирует того, кто хотел бы «докопаться до истины» в познании интерпретации оригинальной авторской версии…
— Николай Алексеевич, жизнь и работа в Перми у вас делится на два огромных периода: преподавание и заведование кафедрой в Пермском государственном институте культуры (1976-1990) и то же самое в ПГГПУ с 1990-го по сегодняшний день. Что касается ПГИК, из вашего фортепианного класса вышла настоящая могучая кучка — композиторы Игорь Ануфриев и Геннадий Широглазов, руководитель хорового коллектива Нина Новикова, баянист Пётр Бари, солист балета Алексей Боровик, преподаватели Екатерина Чугайнова, Елена Голозина и многие, многие другие. Есть даже выдающийся настройщик и реставратор фортепиано – Николай Гагарин. Чем вам запомнилось время работы в ПГИК?
— На первые годы работы в институте культуры пришлось заочное обучение в ассистентуре-стажировке Ленинградской консерватории под руководством засл. артиста России профессора А. И. Ихарева. Это было время сольных концертов молодых педагогов-пианистов, баянистов, домристов в Колонном зале ПГИК и время записей фрагментов концертных программ на Пермском областном радио. Тогда же мы, преподаватели кафедры фортепиано, инициировали цикл концертов «Знаменательные музыкальные даты» в Колонном зале института, в которых принимали участие не только преподаватели ПГИК, но и ведущие солисты филармонии и Пермского оперного. Незабываемые впечатления!
В 1990-м году открылся факультет музыки в ПГГПУ, куда я был приглашен на работу его основателем и первым деканом, доктором педагогических наук, профессором В.И. Адищевым. Вскоре, после приобретения концертного рояля «Эстония» (что по тем временам было большой редкостью) в актовом зале главного корпуса мы регулярно стали проводить концерты абонемента «Музыкальные вечера на Большой Ямской», вызвавшие в городе большой резонанс. Отрадно, что после многолетнего перерыва, связанного с реконструкцией, этот зал с великолепной акустикой (ему вернули историческое название —Парадный) вновь распахнул свои двери.
— Николай Алексеевич, вот уже более десяти лет вы — активный участник Всероссийского, а затем международного конкурса фортепианных ансамблей и камерной музыки «Музыка дуэта», организованного кафедрой фортепиано Академии хорового искусства имени В.С. Попова в Москве. Получается, ваша любимая номинация «Учитель и ученик», где вы несколько раз становились лауреатом…
— …выступая в дуэте со своими студентами — Максимом Коромысловым, Юлией Швецовой, Светланой Елькиной, Сергеем Подлузским, Галиной Бабиной, Маргаритой Попандопуло, Антоном Хазиповым, Ульяной Башкировой, Гао Цзяньцзе, я всякий раз испытывал прилив творческой энергии… Это необыкновенное ощущение, когда твой ученик на глазах становится коллегой. Буквально на днях, 27 февраля, мы вместе с лауреатами всероссийских и международных конкурсов "Музыка дуэта", студентами и выпускниками факультета музыки ПГГПУ дали концерт в зале Центральной городской библиотеки имени Пушкина. В нём прозвучали инструментальные и вокально-инструментальные дуэты русских и зарубежных композиторов. Программа «Созвучие в дуэте» была приурочена к 35-летию факультета, ставшего для меня вторым домом…
— В вашей жизни многое реализовалось, сбылось и исполнилось. А есть то, что не осуществилось?
— У каждого человека, наверное, есть. Моё несбывшееся – стать дирижером симфонического оркестра. Когда зал захватывает стихия коллективного музицирования, и десятки музыкантов – артисты оркестра, хора, солисты, подчиняясь воле одного человека – дирижера, становятся одним организмом и «творят музыку» — это ли не счастье?
Николай Алексеевич Егошин родился в г. Лысьва Пермской (Молотовской) области в 1950 году. Окончив в 1968-м музучилище, поступил на фортепианный факультет в Петрозаводский филиал Ленинградской государственной консерватории имени Н.А. Римского-Корсакова (ныне – Петрозаводская государственная консерватория имени А.К. Глазунова). На старших курсах совмещал учебу с работой в качестве концертмейстера на кафедре хорового дирижирования. В 1973 году вместе с женой, тоже пианисткой, был направлен по распределению в Новгородское музыкальное училище. С 1974 по 1975 год проходил срочную военную службу в оркестре 45-й гвардейской дивизии Ленинградского военного округа.
С 1976 по 1990 год работал преподавателем в Пермском государственном институте культуры (с 1977 по 1989 год – заведующим кафедрой фортепиано). С 1977 по 1980 год обучался заочно в ассистентуре-стажировке Ленинградской консерватории под руководством заслуженного артиста РСФСР, профессора А.И. Ихарева.
В 1990 году, в связи с открытием факультета музыки в Пермском государственном педагогическом институте, перешел на работу в этот вуз.
В 1997 году Указом Президента Российской Федерации было присвоено почетное звание «Заслуженный работник культуры РФ».
В 2007-м году удостоен звания лауреата Премии Пермского края в сфере культуры искусства «за цикл бесед-концертов и создание компакт-диска «Симфонии Л. ван Бетховена в переложении для фортепиано Ф. Листа».
