Когда в конце XVIII века в Кизеловском угольном бассейне (КУБ) приступили к добыче каменного угля, это стало началом промышленной разработки месторождений, «хлеба промышленности» во всей России.
А в начале XXI века работа пермских угольщиков была полностью свернута. Притом что угля в западноуральских подземных кладовых, оказывается, еще достаточно – около 300 млн тонн брошенных и разведанных запасов. Можно ли возродить в Пермском крае эту отрасль?!
Самая масштабная угледобыча, сопровождавшаяся активным строительством и развитием шахт, пошла в регионе после утверждения Советской власти. Об том, как это начиналось, рассказал многолетний начальник горнотехнической инспекции бассейна Геннадий Уткин. По словам Геннадия Васильевича, начинавшего трудовой путь простым горнорабочим очистного забоя, шахтные поля начали активно вскрывать вертикальными и наклонными стволами, начиная с двадцатых годов XX века.
– Но горно-геологические условия добычи были очень сложные по причине больших глубин, – просвещает Уткин. – Труд был адский, работать на первых порах было неимоверно трудно. Только после войны отладили технологию, вырос уровень механизации отбойки угля, доставки и погрузки его в вагоны. На смену врубовым машинам пришли комбайны.
На крутых пластах разработку вели в коротких очистных забоях, выемку производили механизированным и буровзрывным способом и отбойными молотками. В очистных забоях пологого и наклонного падения стали доставлять уголь конвейерами, в лавах крутого падения – под собственным весом, в горизонтальных выработках в последние десятилетия – электровозами.
Мощность пластов в разных шахтах колебалась от 60 см до 3,5 м, но чаще всего разрабатывали слои шириной от одного до двух метров. От предприятия к предприятию добыча разнилась – от 120 до 500 тысяч тонн в год.
– Где-то пласты были неплохие, и дела шли бойко, а на других шахтах добыча была скромнее, – поясняет былой инспектор. – На рубеже ХIХ и ХХ веков в сумме шахты добывали сотни тысяч тонн. В 1916 году добыли 1 млн тонн. Добыча еще более нарастала с начала тридцатых годов.
Во время Великой Отечественной войны, когда для страны оказался потерян Донбасс вследствие оккупации его немецко-фашистскими захватчиками, КУБ испытал мощное развитие. Построили 15 новых шахт. Потребность в угле у оборонной промышленности была огромной. Горняки трудились по-военному, максимальная добыча в тот критический для страны период достигла 12 млн тонн.
– Я местный и знаю, что тогда в забоях трудилось немало женщин, – свидетельствует Уткин. – Они трудились не хуже мужчин-фронтовиков, их вклад в трудовые рекорды угледобычи военных лет трудно переоценить.
Как в довоенные, так и в последующие годы, по словам ветерана, на шахтах активно отрабатывали верхние горизонты. Со временем они истощились, и общая добыча в бассейне постепенно стала снижаться. К восьмидесятым годам в общей массе она уже не превышала 3-4 млн тонн в год. Причем угли были низкого качества – высокосернистые, отличающиеся высокой зольностью, но нашли способ их обогащения.
– Наши угли, чтобы направить их на коксование в Губаху, смешивали с кузбасскими малосернистыми углями. Полученный кокс направляли металлургам, они в нем нуждались, – говорит полный кавалер знака «Шахтерская слава». – Но львиную долю добычи направляли на энергетические нужды – в топки теплоэлектростанций и котельных.
По причине агрессивности кислых шахтных вод, которые надо было постоянно откачивать, срок службы насосов и труб исчислялся днями. Этот нюанс в числе других факторов обнажил рост нерентабельности угледобычи.
– В архивных документах отмечено, что доход от продажи угля, добытого на большинстве шахт, был в восемь-десять раз ниже его себестоимости, – рассказывает начальник архивного отдела администрации Кизела Елена Рудек. – Отрицательное сальдо нарастало уже с шестидесятых годов, и бассейн превратился в дотационный на сто процентов. Его полагалось бы закрыть еще где-нибудь году в 1965-м. Но огромной стране, Советскому Союзу, нужен был и такой уголь.
Впрочем, некоторые убыточные предприятия действительно стали закрывать уже в восьмидесятые годы. В девяностые пришла очередь оставшихся. Для России, пошедшей по пути рыночной экономики, низкая экономическая эффективность шахт была обузой. Решение прекратить добычу в Пермской области правительство РФ приняло в 1995 году в рамках программы ликвидации компании «Кизелуголь», в которую тогда входило тридцать восемь шахт. Приоритеты страны сменились на Кузбасс: и угли получше, и добыча рентабельна, и аварийность меньше.
– На ряде предприятий там добыча ведется открытым способом, – поясняет Геннадий Уткин. – И, согласитесь, когда не надо спускаться в шахту, для персонала это на порядок меньше опасностей.
Первой закрыли шахту им. Крупской, затем «Широковскую». Последней, уже в 2000 году – «Шумихинскую». Ликвидация шахт стала социальной трагедией для Кизела, Гремячинска, Губахи, Александровска и шахтерских поселков.
– Шахтеры перекрывали автотрассы и железную дорогу, стремясь «выбить» долги по зарплате, – продолжает Елена Рудек. – Люди искали работу, но не находили ее. Не каждый угольщик справлялся с таким стрессом: многие спивались. Разрушались семьи. Выросла преступность. В Кизеле помнят, как горняки кончали жизнь самоубийством только для того, чтобы их семьи получали пособие по утрате кормильца...
Однако, оказывается, окончательный крест на бассейне страна не ставила!
– С начала добычи на шахтах подняли на-гора около 85 млн тонн угля, – рассказывает в прошлом премьер правительства края, ныне председатель краевой Контрольно-счетной палаты Геннадий Тушнолобов, долгие годы отработавший на горных предприятиях края. – Оставшиеся запасы числятся в государственном резерве, и сегодня он оценивается в 230 млн тонн на одиннадцати участках. Кстати, перед закрытием шахт были разведаны два новых участка, и там запасы углей весьма высоки. Это мощная кладовая. Не исключено, что правительство страны вернется к разработке пластов, и работы горнякам здесь хватит на целый век, не меньше.
...Однако горный инспектор Геннадий Уткин на вопрос: возможно ли тогда восстановить перспективные на момент закрытия шахты, и продолжать добычу, отвечает категорично:
– Ни в коем случае! Аварийность будет высочайшая. Если правительство примет решение о возобновлении здесь добычи, предстоит строить целиком новые шахты на основе современных технологий. Горняков вооружить новейшей техникой и создать эффективную систему охраны труда.
Кизеловский угольный бассейн площадью в 1500 кв.м расположен на западе Среднего Урала и ограничен на севере рекой Яйвой, на юге – Чусовой. Отложения угля на глубине до одного км и мощностью 500 млн тонн растянуты вдоль западного склона Урала полосой, протяженностью 150 км и шириной от пяти до 20 км. Уголь выявили в 1783 году, добывать стали в 1797 году на штольне «Запрудная», и этот год считается началом промышленной добычи угля в России. Активная разработка бассейна повелась сто лет назад.
Сергей Маринцев
