Заключительный концерт Международного Дягилевского фестиваля 2021 года состоялся на сцене городского ДК им. Солдатова.
Одиннадцатидневный марафон искусства закончился исполнением Сороковой и Сорок первой симфоний Моцарта, между которыми прозвучала «Масонская траурная музыка».
– Ничего это тебе не напоминает? – спросил меня мой спутник.
– Нет.
– Почти эту же программу, за исключением «Масонской траурной», Теодор играл на первом концерте в Перми в 2011-м...
Вписан в пермскую историю
Десять лет – и Пермь опять в начале нового витка отношений с маэстро, который уже вписан в ее историю так же, как губернатор Карл Модерах и изобретатель радио Александр Попов.
– Фестиваль в том виде, в котором он сейчас существует – главное дело моей жизни, – обронил Курентзис накануне открытия. По окончании концерта закрытия повторил уже зрителям: «Если бы не губернатор Дмитрий Махонин, мой оркестр сейчас бы здесь не стоял... Мы начинаем работать над следующим проектом».
Как минимум это звучит обнадеживающе: можно выдохнуть и подвести некоторые итоги. Такое ощущение, что высшие силы явно помогают Дягилевскому. Тут и очевидная благосклонность местных властей, и некоторая «ковидная пауза». В то время, когда в столицах закрываются масштабные зрительские мероприятия из-за третьей волны пандемии (которая до нас пока еще не дошла), на фестивальных концертах в Перми – полные залы. Мы, что называется, успели.
В том, что художественный руководитель заинтересован в своем детище, сомнений нет. Главные свои концерты, концерты-мистерии, концерты-мессы, рассчитанные на меломанов, которые Курентзис дал на пределе сил и личного интереса, были даны на пике фестивальной программы.
И если на Моцарте он, можно сказать, «отдыхал», то концерты в литере «А» Завода Шпагина, в которых выстроена четкая сакральная вертикаль, были, кажется, тем, зачем Теодор приехал.
О концерте-церемонии памяти немецкоязычного поэта Пауля Целана (18+) (и о других ключевых событиях фестиваля) сайт Пермской краевой газеты «Звезда» уже сообщал. Будто бы продолжением «Церемонии...» стал концерт-энигма «Мистерия» (18+), состоявшийся в этом же месте спустя день.
Нестандартный набор инструментов от мандолины до пилы, сочинения барочных композиторов и авангардистов двадцатого века... Оба концерта идут в темноте, но если световая партитура «Церемонии...» (18+) – явные ноты ужаса, то в «Мистерии» (18+) – лишь необходимые «путеводные знаки». В «Мистерии» музыканты постоянно перемещаются, свет помогает сфокусировать внимание.
Открылась она музыкальным сочинением современного американского композитора Джорджа Крама на стихи Гарсии Лорки «Древние голоса детей» – его исполнила София Бургос. Практически без паузы запела флейта – Игнат Хлобыстин исполнил Canzona для флейты Сальваторе Шаррино. Публика было расслабились и успокоилась – насколько это вообще возможно на подобных мероприятиях, и вдруг...
Пипифакс как инструмент
Никогда не знаешь, чего ждать от концертов на Дягилевском. И вот невыносимо серьезные музыканты исполняют септет Love Story, написанный Франческо Филидеи для... туалетной бумаги.
Манипуляции с рулоном были проделаны где-то даже торжественно: исполнители дули в край бумаги, отрывали ее кусочки, звук исходил то дребезжащий, то шуршащий... Публика не знала, как реагировать...
Хотя, пожалуй, это оказался единственный шаржевый и откровенно смешной момент. После звучала чакона Генри Пёрселла для струнных и клавесина, солистка Musicaeterna Елена Дондукова виртуозно исполнила пьесу австрийца Бернарда Ланга Watchtower («Смотровая башня»), а финальную композицию под названием If I die… she said написал наш молодой современник Андреас Мустукис.
И эти отдельные номера концерта-энигмы (загадки) загадочным образом не только оказались срифмованы между собой, но образовали сложнейший кристалл, изумляющий красотой и изяществом.
Опять же никто не мог ни предвидеть, ни угадать, что следующим таким кристаллом программы Дягилевского станет не очередной концерт, а танцевальный перформанс компании Peeping Tom «Пропавшая дверь / Потерянная комната» (18+), который был показан дважды на сцене Пермского академического Театра-Театра.
У директора съехала крыша
Peeping Tom – театр современного танца из Бельгии, мировые знаменитости на карте contemporary dance. Союз двух творцов, аргентинского драматурга Габриелы Карризо и французского хореографа Франка Шартье, родился в 2000 году и сразу обратил на себя внимание оригинальным пластическим языком и гиперреалистичной эстетикой. Первые же работы: трилогия «Сад» (2001, 18+), «Гостиная» (2004, 18+) и «Подвал» (2007, 18+) – взбудоражили критику, настолько новым и неожиданным оказался этот язык.
«Пропавшая дверь...» – один из самых ярких образцов эстетики театра, разработанной на стыке европейской и восточной культур. Нет четкого сюжета и внятных героев. Есть место действия – комната, затем номер отеля. Что может быть обыденнее? Но именно здесь, на этом островке безопасности, вместе с человеком живут его кошмары, экзистенциальный ужас бытия, не оставляющий нас днем и ночью.
И чем реальнее, обыденнее жизнь в отеле (входит горничная, приносит белье, застилает кровать, деловито уходит), тем мучительнее кошмары, облеченные в зрительные и слуховые галлюцинации. Ими кишит постановка. И если идея действия довольно проста, то исполнение настолько виртуозно, что, кажется, здесь не работают физические законы! Танцовщики перемещаются по сцене с невероятной скоростью, зависают в воздухе, парят, поворачивают головы на триста шестьдесят градусов, вызывают движение ветра.
В спектакле были задействованы несколько статистов, которые не танцуют, а несут служебные функции: человек выпадает из шкафа, сидит на стуле, разбирает декорации, уборщица моет пол. Эти роли сыграли не бельгийцы, а сотрудники Театра-Театра и даже Юрий Чернов, технический директор Дягилевского фестиваля. Вот что он написал после спектакля в «Фейсбуке» (18+):
«Я попал в водоворот эмоций, движений, пластики и мощнейшей энергетики под названием Peeping Tom. Находиться на сцене с этими ребятами комфортно, гордо и опасно. Крышу сносит буквально с первых минут. Потом тебя втягивает внутрь, начинает бросать от двери к двери, сдувать с ног вентилятором, ломает ноги, перемалывает полностью...»
В маэстро вселился рок
...Что же касается концерта-закрытия, то, похоже, огромный ДК им. Солдатова, где часто проходят и рок-концерты, сыграл с Курентзисом интересную шутку. С первых минут маэстро повел себя не как дирижер симфонического оркестра, а как рок-звезда: отодвинул партитуру и запрыгал по сцене.
После первой части Сороковой симфонии дирижер полуобернулся и кивнул зрителям – неудивительно, что те зааплодировали и аплодировали во всех паузах между частями (хоть на симфонических концертах это и не положено). И вовсе не оттого, что неграмотны. С первых нот энергетика концерта была такова, что естественно было и в проход выскочить и танцевать, как это делают рок-фанаты.
Необычно? Да. Шок? Нет. У Теодора и не такое увидишь. Главный спектакль, впрочем, состоялся днем ранее, когда Курентзис репетировал Моцарта перед концертом. Вот где была магия! Маэстро видел и чувствовал каждого, отрабатывая каждую фразу, пропевая, простукивая фрагменты и повторяя:
– Spirit and soul must be together! («Душа и дух должны быть вместе!» – англ.)
Так в конце концов и произошло.
Наталья Земскова
info@zwezda.su
Фото Гюнай Мусаевой предоставлено пресс-службой фестиваля.
Другие материалы о Дягилевском фестивале 2021 года и прошлых лет, самом Дягилеве и связанных с ним событиях читайте по ссылке zwezda.su-дягилев.
