Николай Ставцев
info@zwezda.su
В Перми увеличивается количество бомжей. По данным волонтерских организаций, значительная часть граждан, ведущих асоциальный образ жизни, – приезжие из соседних регионов, а также из сельских территорий Прикамья.
Грядут уральские морозы, а значит, проблем у оставшихся без крова лишь прибавится. Уже сейчас бездомные выстраиваются в очереди за теплыми вещами и горячим питанием, которое раздают волонтеры благотворительных и религиозных организаций. Бомжи в Перми – это в основном люди среднего возраста, в силу жизненных обстоятельств оказавшиеся на улице. Зачастую без документов и – без средств к существованию.
Вокзалы не вариант
Всплеск числа лиц без определенного места жительства (БОМЖ) в Перми правоохранительные органы фиксировали в конце 90-х – начале 2000-х. Тогда в центре социальной адаптации на ул. Красина, 27, толпились сотни мужчин и женщин. Спасались от холода и голода.
Специалисты социального учреждения помогали восстановить документы, устроиться на работу, найти временное жилье. А кому-то – и оказать медицинскую помощь. У значительной части бездомных тогда были серьезные проблемы со здоровьем, как, впрочем, и сейчас.
Похоже, социальная проблема, характерная для недавнего прошлого, вновь обретает актуальность. Практически не изменились и места дислокации бомжей в столице Пермского края. По-прежнему это теплотрассы, гаражные кооперативы, окрестности оставшихся после реформ рынков. Пожалуй, только от железнодорожных вокзалов сейчас вольные путешественники стараются держаться подальше.
– Сейчас по поводу коронавируса патрулируют постоянно и Пермь II, и Пермь I. Да и рядом с автовокзалом полиции полно. Лучше подальше держаться от них. Заберут, и потом точно непонятно, что с тобой будет, – с опаской рассказывает бездомный Вадим, сухопарый пятидесятилетний бывший электрик, по причине семейных неурядиц оказавшийся на улице и так не сумевший вновь найти место в нормальной жизни.
Принято считать, что бомжи – это в основном алкоголики и бездельники. Бесспорно, таких в когорте бездомных немало. Патологическая зависимость от горячительного для многих и стала триггером к утрате статуса обычного добропорядочного гражданина. Но есть среди уличных жителей и вполне работящие и непьющие, в силу обстоятельств оказавшиеся на обочине жизни. Немало таких зимует в дачных поселках в окрестностях Перми.
Сергею за сорок. В прошлом ландшафтный дизайнер, попал за решетку. А дальше после развода с женой, когда вышел на свободу, остался без квартиры. На нормальную работу тоже устроиться проблематично. Пробовал трудиться неофициально. Не повезло. Работодатели обманули несколько раз.
Причем в первый раз он пробовал заработать вахтовым методом на благоустройстве в Москве. Проработал больше трех месяцев почти бесплатно. Скудных авансов едва хватало на еду. С расчетом тянут до сих пор. Возвращаться в Пермь пришлось на электричках и автостопом.
Сейчас на зимнее время Сергей устроился в одном из садовых некоммерческих товариществ сторожем. Платят значительно меньше минимального размера оплаты труда, но на продукты питания хватает. Главное, есть крыша над головой и минимально решен набор бытовых вопросов. Электричество и дрова есть, баня и свежий воздух – тоже.
Таких, как Сергей, десятки. Пусть на время, но они нашли себя, дальше есть возможность социализации – путь к нормальной жизни открыт.
Бродяжки по призванию
Есть в среде пермских бездомных и уникальные личности. Люди, имевшие возможность сменить вольную жизнь, но не желающие встраиваться в матрицу «дом – семья – работа».
Любительница приключений Ася живет со своим спутником жизни в теплотрассе в Лёвшино, недалеко от одноименного порта. Женщина без определенного не только места жительства, но и возраста уже около десятка лет завсегдатай местных помоек. Регулярно во хмелю, но мертвецки пьяной местные ее не видели.
– Пью и так живу для куражу, – рассуждает пермячка. – Не нищенствую. С мужем прибираемся у трех магазинов, так что с деньгами проблем нет. Раз в неделю в одном местном продуктовом (Ася не раскрывает секрета, в каком – боится конкуренции – авт.) выбрасывают просрочку. Я знаю, когда. Так что есть возможность полакомиться и деликатесами. Единственное, большие траты на сигареты и на спиртное получаются. Дорожает всё это постоянно, – сетует женщина.
Официальной статистики, сколько бездомных на территории Перми, нет. Учета таких граждан не ведут, в результатах переписи населения эта категория не отражается. Однако, по оценкам благотворительных организаций, оказывающих помощь бомжам, если год назад на всю Пермь их была пара-тройка сотен, то сейчас счет точно идет на тысячи.
Парадокс, но в основном бездомные ведут оседлый образ жизни. Рассредоточены преимущественно по отдаленным районам миллионного города. Промышляют случайными приработками, кто-то – мелким воровством. Кто-то собирает и сдает металлолом, макулатуру. Популярный когда-то сбор бутылок канул в Лету. Их утилизировать невыгодно.
Образ жизни
Далеко от места ночевок бомжи стараются не уходить. В местах, где волонтеры кормят малоимущих горячими обедами, сформировались целые группы бездомных со своей иерархией, лидерами и неким разделением труда. Одни отвечают за снабжение продуктами, другие – за добычу спиртного и табака, женщины преимущественно занимаются хозяйством.
Приготовление еды, сбор одежды на контейнерных площадках, возле подъездов и рядом с мусоропроводами. Впрочем, основная часть бомжей – это всё же индивидуалисты, которые чураются жизни в «коммуне». В одиночку выживать легче и удобнее, считают такие.
Не вписавшихся в современные реалии, судя по всему, будет всё больше, считает психолог Наталья Большакова. Есть среди бродяг и жертвы аферистов, немало граждан предпенсионного возраста. Лишился работы, утратил жилье, потерял документы и – у человека включается синдром лузера (неудачника – англ.). Развивается неверие в собственные силы, в то, что всё можно наладить.
Бомжи живут по принципу «день прошел – и хорошо». Горизонт планирования практически отсутствует. Сейчас и в домохозяйствах полноценных членов общества дальше чем на месяц стараются не загадывать. А что уж говорить о людях, не обремененных домом и имуществом.
Постковидная реальность сродни обстановке середины 90-х, когда тысячи граждан не могли адаптироваться к жизни в новых условиях. Тогда это явление порождалось в основном экономическими неурядицами. Сейчас, впрочем, по большей части тоже.
