Пермяки ходят по золоту и чуть ли не дышат им – прииск можно открыть прямо в центре города

Как добывают золото? Известно как: либо добывают золотой песок и ищут самородки на россыпях, либо вырубают жилы из кварца. Вот только всё это – прошлый век. Правда, еще работает.

Пермские геологи, доктора наук, профессоры классического университета Владимир и Оксана Наумовы открыли способ извлекать золото даже из отвалов и отходов – по сути, из всего, что нас окружает. Фактически предложенный ими способ подобен легендарному философскому камню. Недавно сайт краевой газеты «Звезда» сообщал: В Прикамье появился научный полигон для отработки технологий добычи золота и платины из отходов. А теперь об этом – подробно!

Золото… в отходах

Последнему слову технологий подвластны такие концентрации драгоценного металла, которые и глазом-то невооруженным не воспримешь. А таковые на Западном Урале имеются. Жители Прикамья буквально ходят по золоту и мимо него, чуть ли не дышат им.

Между прочим, в песках и иловых фракциях песчано-гравийной смеси, из которой у нас дороги строят, до 100 мг на кубометр. Пермь начиналась с медистых песчаников – сырья для пушечной меди, и брали его здесь же – в границах будущего города. Медь выплавляли, а золото по причине малого содержания шло в отходы.

Но это тогда оно было неизвлекаемым. А нынче времена совсем другие. Совсем недавно добыча считалась экономически целесообразной при граммах на тонну, а теперь для большеобъемных месторождений, например, меди – до сотен миллиграммов на тонну.

В золотоносных песках Красновишерского и Горнозаводского районов края среднее содержание благородного металла – 200–300 мг на кубометр. Общие его запасы по краю – 20,5 тонны, включая 5,5 тонны прогнозных ресурсов в Коми-Пермяцком округе. Это осязаемое золото. А есть и незаметное: в породе, рассолах и отвалах Верхнекамского месторождения солей, в нефти!.. В угле и терриконах заброшенного Кизеловского угольного бассейна.

Никакой алхимии

Сегодня в Естественнонаучном институте Пермского государственного национального исследовательского университета (ЕНИ в этом году исполнится сто лет) знают, как из cuprum (медь) сделать aurum (золото). Еще несколько лет назад доктора геолого-минералогических наук Владимир Александрович и Оксана Борисовна открыли, как это происходит.

Они исследовали и описали такие процессы, происходящие в техногенных отвалах золотодобычи, когда в течение одного-пяти лет до 50 процентов меди в кусочке проволоки замещается по ее поверхности благородным металлом!

Тут главное – понимать фундаментальные законы поведения золота в природных и техногенных условиях. Тогда и появляются новые идеи: где, на каком этапе «выдернуть» золото из процесса его движения. Да, именно о такой технологии, с легкой руки пресс-службы ПГНИУ, несколько лет назад стали писать СМИ. Только Владимир Наумов смеется и говорит почти столыпинскую фразу: «Нам нужны не великие сенсации, а великая страна».

– Это только на бумаге красиво выглядит: заложили в отвал так называемый модуль с сорбционными ловушками металлов, а извлекаем уже с золотом. Во-первых, нужно знать, куда заложить. Во-вторых, а вопросы права? Для добычи лицензия нужна, иначе меня просто арестуют.

К примеру, сегодня если говорят о месторождении, то в законодательстве чаще всего подразумевается мономинеральное сырье – вроде как там сплошь одно какое-то полезное ископаемое. И если у вас месторождение алмазов, то добывать там песок и гравийную смесь нельзя.

Смех смехом, но наши алмазники с закрытого ныне «Уралалмаза» не имели права использовать для строительства своих дорог песчано-гравийную смесь из собственных карьеров. Нет, требовалось оформлять открытие отдельного ПГС-месторождения!

Несъеденное понадкусываем

– Вот вы от яблока кусочек откусили, остальное есть не стали, – рассуждает Владимир Наумов. – Что с фруктом случится? Правильно, он будет гнить.

Аналогично – если из месторождения с применением дедовских технологий вы берете только один нужный вам компонент. Там, под землей, тоже начнется разложение того, что не извлечено. Недра ведь не ждут своей участи: начав разработку, а потом остановив ее, вы запустили целый природный завод по перераспределению вещества, который работает дальше сам по себе, независимо от нас с вами!..

Сульфиды, скажем, превращаются в оксиды металлов и в сульфаты – соли серной кислоты, и попадающая в шахты Кизеловского угольного бассейна вода вытекает оттуда уже кислотными потоками…

Как это остановить? Очень сложно и очень просто одновременно. Российская наука предлагает шикарные решения, которые могут принести стране очень существенные дивиденды.

– Только кто же согласится? Это же круговорот денег в карманах…

– И всё же надеюсь, именно Россия, когда придет пора, покончит с сегодняшним хищничеством в отношении недр. Должна быть создана мировая система ограничений на потребление полезных ископаемых. Чтобы не вгрызаться в кору планеты опять и опять, а по максимуму использовать всё уже поднятое на поверхность.

Только при этом затраты, что на освоение новых месторождений, что на внедрение новейших уникальных технологий, позволяющих извлекать продукт из сырья с непромышленным содержанием, должны быть сопоставимы.

Между прочим, такие принципы не навеяны «зелеными» модами последнего времени – им почти сотня лет. Прародитель такого подхода – великий академик Владимир Вернадский (1863–1945), тот самый, кто ввел понятие ноосферы – сферы разумной жизни, известное сегодня даже школьникам.

– Вы доводили ваш подход до депутатов Государственной Думы…

– Однажды я выступал там на круглом столе. Говорил, что к техногенной деятельности необходимо относиться как к неизбежному геологическому процессу, обусловленному развитием цивилизации.

Необходимо знать особенности протекания этих процессов, чтобы осознанно управлять ими. Ведь мы сами производим изменение лика Земли. А разумное управление подразумевает «выращивание» тех или иных компонентов из отвалов месторождений.

Дело в том, что сегодня в России на земной поверхности и в горных выработках накоплено около 10 миллиардов тонн техногенно-минеральных образований, и использование этих отходов в качестве сырья способно дать государственному бюджету доход до 20 млрд рублей ежегодно.

Как бы нам и в вопросах геологии и переработки данных техногенно-минеральных образований не проспать очередную научно-технологическую революцию мирового масштаба. Между тем приоритет России в ней пока очевиден.

– Значит ли это, что время полевой геологии заканчивается и наступает время девиза «Главное, ребята, свалку не проспать»? Ведь совершенствование технологий, позволяющих использовать сырье с низким содержанием полезного вещества, означает вероятность обнаружения месторождений полезных ископаемых буквально под ногами?

– В начале 2000-х годов в мире фактически случилась революция в сфере золотодобычи, по моему мнению, сопоставимая по значимости со сланцевой нефтью. Хоть об этом не трубили на всех углах. Были открыты новые типы крупнотоннажных месторождений золота – медно-порфировые и эпитермальные Тихоокеанского кольца.

Образование подобных месторождений продолжается и сейчас, например, на Курильской островной гряде. Оруднение, вероятно, происходило и происходит по трещинам горных пород – при смешивании горячих вод магматического происхождения с холодными грунтовыми. Это если не вдаваться в подробности.

– Интригующе…

– Так вот, похожие процессы, формирующие новые месторождения, частично открыты чуть ли не во всех старых и новых золотороссыпных районах мира. На профессиональном языке мы называем их по-разному: наложенная золоторудная минерализация, низкотемпературный метасоматоз и так далее. А значит, такие объекты могут быть и в Пермском крае.

Для примера, содержание золота в медно-порфировых месторождениях Южного Урала вдвое ниже минимального промышленного, но там объемы переработки в разы больше обычных, а потому добыча получается рентабельной. Помимо меди там тонны золота в год!..

Юрий Токранов
info@zwezda.su