В Перми вновь состоялся «Дягилев+», специальный проект международного Дягилевского фестиваля.
Задуманный как спутник основного фестиваля и некое послесловие, «Дягилев+», представленный Теодором Курентзисом и Пермской оперой, стал самостоятельным событием и, пожалуй, самой заметной акцией сезона.
Дорожка на заводе Шпагина, ведущая к дальнему цеху, литере А, подсвечена красным. Кажется, ещё вчера здесь проходил основной фестиваль, выбравший своими декорациями мерцающие белые ночи. Вы заметили, он сам выбирает – место, время, участников, элементы программы?
Проект «Дягилев+» разместился в период самых длинных и тёмных ночей, и эта рифма не только резонирует с магией фестиваля, но и добавляет ему сакральности. Предновогодье. Католическое Рождество. Курентзис. Стравинский на открытии.
Который в симфоническом концерте musicAeterna (12+) – восемьдесят восемь музыкантов на сцене одновременно – звучал так, точно, наконец, приоткрылись самые потайные, самые сокровенные дверцы двух знаковых дягилевских балетов, и волшебство «Жар-птицы» и «Петрушки» просочилось наружу.
Вы почувствовали взмах переливчатых крыльев Жар-птицы, выросших до объёмов гигантского зала? Вы видели, как Иван-царевич, подключаясь ко всем русским сказкам одновременно, перепрыгивал через ограду и оказывался в чудесном саду? Вы ощущали, как пел и плакал Петрушка, пролетая в своём замысловатом танце над заснеженными площадями Петербурга начала прошлого века?
Петербурга, который композитор покинул навсегда во время сочинения своего пророческого балета, ставшего его визитной карточкой.
Для маэстро Курентзиса два балета Стравинского – тоже своего рода визитка. Где и когда бы оркестр musicAeterna не исполнял бы эти сочинения, останавливается время, отменяется место, и вы уже то ли в парижском театре «Шатле», то ли в Петроградском театре оперы и балета 1920 года.
Ну, и самое главное – ваше состояние изменённого сознания. Минус двадцать. Кама во льдах. Огненная «Жар-птица». Самая долгая ночь в году. А когда на бис вдруг звучит адажио из «Щелкунчика», абсолютное счастье. Поймав его на Дягилевском хотя бы раз, вы захотите подключаться к нему таким способом снова и снова...
«Дягилев+» открылся 23 декабря. 24-го, в Рождественский сочельник, он переместился в центр города. В органном зале состоялся концерт хора «Parma Voices» (16+), в котором прозвучали рождественские мотеты Джованни Пьерлуиджи да Палестрины, Кристобаля де Моралеса и Томаса Луиса де Виктории и рождественская оратория In nativitatem Domini canticum французского композитора Марка-Антуана Шарпантье.
Эти шедевры хорового репертуара XVI–XVII веков, принадлежащие к трем национальным школам и двум музыкальным стилям, хор исполнил с такой виртуозной тщательностью и с такой выразительной силой, что заиграл весь спектр полифонической изысканности музыкального текста.
Духовная музыка – известный конёк «Parma Voices». Исполненная самыми разнообразными силами — вокальными ансамблями a cappella, камерными хоровыми составами и солистами вместе с хором, она сверкнула теми тайными гранями, которые слушатель каждый раз должен открывать для себя сам.
Многие в этот вечер из Органного зала поспешили в Дом Дягилева, где состоялся сольный вечер пианистки Юлианны Авдеевой (16+). Да и как было не спешить, когда такие редко исполняемые сочинения! Полонез-фантазия Шопена, Восьмая соната Прокофьева, фортепианная сюита «Жизнь машин» Владислава Шпильмана и Соната №4 Моисея Вайнберга...
В концертном зале Дома Дягилевых установлена настоящая русская (советская) ёлка. Огромная, размашистая, в дожде и хлопушках, упирающаяся макушкой в высокие потолки. Всякий раз, приходя в этот зал, вспоминаю Елену Валерьяновну Дягилеву, любимую мачеху Сергея Павловича.
После первой встречи с этим особняком в «Семейной записи о Дягилевых» она называла пространства пермского дома продолжением широкой Камы, – настолько этот дом её впечатлил.
Лауреат многочисленных международных конкурсов Юлианна Авдеева стала мировой знаменитостью после победы на XVI Международном конкурсе Шопена, который состоялся в Варшаве в 2010 году. «Демон во фраке» – так назвали Авдееву за невероятную техничность и пронзительные сольные выступления.
«Идя на Авдееву, вы идете не на артиста, но на композитора».
И это действительно так. Кажется, с первыми нотами зал вдохнул и перестал дышать, а с последними – выдохнул и начал приходить в себя. Во время исполнения сюиты «Жизнь машин» Владислава Шпильмана (чудесным образом воскресшей в США, когда все довоенные сочинения композитора были утеряны) показалось: пианистка – сама «машина». Точная, совершенная, неуязвимая. И концерт был блестящим, почти совершенным. Дягилеву бы точно понравилось...
Главным и самым интересным событием третьего дня фестиваля (и всего проекта «Дягилев+») стал концерт-посвящение Шарлю Бодлеру (12+). Декаденту, символисту, «проклятому поэту», оказавшему огромное влияние на поэтический язык, музыку и искусство XIX и даже XX века. Действо, целиком состоящее из мировых музыкальных премьер, созданных по заказу Теодора Курентзиса.
И опять подсвеченная красным дорожка к литере А. Запах ладана даже в открытом пространстве. Актёры миманса в вечерних нарядах, сидящие прямо перед партером. Едва начинается действо, они принимаются рисовать чёрным круги на бумаге, механическими движениями перенося черноту на лицо. На авансцене – солист Пермской оперы Сергей Годин (звучит романс Анри Дюпарка «Приглашение к путешествию») с большим круглым зеркалом, отправляющий в зал снопы отражённого света.
Отражённый свет – это ключ. Всё, что будет происходить дальше, – блики и отражения основного источника, то есть, стихов основоположника символизма Бодлера. Чтица, Певица и Танцовщица, возникающие в сценическом тексте, – это проводники. Особенно Чтица (актриса Елена Морозова) и Танцовщица (Анна Гарафеева).
Звучат стихи – в оригинале и на русском. «Музыка». «Куда угодно прочь из этого мира». «Благодеяния луны». «Падаль». «Балкон». «Флакон». «Смерть любовников». «Продажная муза». «Прохожей». «К читателю».
То, что не может донести подстрочник, «проводники» транслируют невербально. И если вникать в их язык – поэтический, вокальный, пластический, можно попасть в этот мир. Мир изменённого сознания Бодлера.
Музыкальные композиции действа – тоже своеобразные отражения, спровоцированные стихом: «Музыка» Вангелио Курентзиса, «Падаль» Андреаса Мустукиса, «Продажная муза» Алексея Сюмака, «Прохожей» Владимира Раннева, «Разрушение» Алексея Ретинского, «Смерть любовников» Теодора Курентзиса.
Сочинения варьируются от песен для голоса с фортепиано до электронных композиций с участием камерного хора, духовых и перкуссии. Иногда они – просто мост от одного стихотворения к другому, но чаще – всплеск эмоций, ассоциативная цепочка. Музыкально-пластический перформанс пытается связать поэтические памятники в единый сюжет.
Во многом это – поиск соответствий, лежащий в основе символистского принципа объединения искусств. В результате сценический текст – ежеминутный выход за рамки; попытка прорваться в неизведанное. Звуком, пластическим знаком. Как и пронизанный символами стих Бодлера.
Когда в середине действа на авансцене появятся девушки в вечерних нарядах, крепко держащие срывающихся в лае на зрителя бойцовских псов – это тоже магический символ. И поливающая собственное тело кровью из таза танцовщица. Её вычурная, ломаная пластика насильственного танца будет долго ещё стоять перед вашим испуганным взором.
И бабочки, символизирующие выход души из тела в финале. И спрятавшийся в руках у застывшей чтицы настоящий живой козленок... Весь этот ассоциативный ряд «бусин», вся музыка образов – пазлы культурного кода поэта, оставившего миру множество загадок. Концерт-посвящение Бодлеру – похоже, одна из них...
Фестиваль «Дягилев+», который состоялся при поддержке министерства культуры Пермского края, поразил не только своими событиями, но и их организацией. Вот что написал у себя на страничке в фейсбуке известный блогер Tnargime Rǝnni:
– «Дягилев+» – прекрасно организованный фестиваль. При такой отрицательной температуре сделать так, чтобы в заводском цехе никто не мёрз, ничего не задерживали, все лампочки горели, все звучало без сбоев – подвиг организаторов. Принято на них обрушивать жалобы, но в этот раз не уверен, что они вообще у кого-то есть. Супер команда.
По традиции, Теодор Курентзис дал открытый мастер-класс по оперному дирижированию. А артисты бельгийской театральной компании Peeping Tom, представившие диптих «Пропавшая дверь. Потерянная комната» на Дягилевском фестивале прошлым летом – мастер-класс для профессиональных танцовщиков. Завершился «Дягилев+» проектом Diaghilev+ party с альтернативной музыкой российских и европейских групп.
Наталья Земскова
info@zwezda.su
Фото в коллаже предоставлены пресс-службой Дягилевского фестиваля.
