«Матроскин» открыл свои двери 17 января 2016 года. И стал логическим продолжением деятельности организации «За защиту зверей» — первого в Перми объединения людей, неравнодушных к проблемам животных, которое существует уже больше десяти лет — с апреля 2007 года.
Сегодня приют находится в полуподвальном помещении исторического здания — он разделен на несколько маленьких комнаток. В каждой из них клетки с котиками, а в небольшом коридорчике запасы еды, пеленки, мешки с наполнителем. При виде вошедшего «хвостики» начинают вести себя активно, привлекая к себе внимание — мяукая и протягивая лапки сквозь решетку, глядя в глаза…
Начало
— Мы искали помещение для приюта почти год начиная с 2015-го. Нам было нужно нежилое помещение с отоплением, окнами, вентиляцией и желательно невысокой арендной платой. Первым нашим пристанищем стало здание на улице Одоевского. К сожалению, хозяйка решила его продать, а двух с половиной миллионов на выкуп у нас не было. Кинули клич в соцсетях и на сайте и насобирали всем миром полтора миллиона рублей! Нашли новое помещение, купили его и весной переехали туда. К сожалению, окна у нас не везде, но выбора не было.
А если говорить о самом-самом начале — благотворительная организация была основана в 2007 году моим мужем Георгием Ситниковым совместно с Анной Николаевой, руководителем приюта «Кошкин дом».
В 2008 году я познакомилась с мужем, мы стали волонтерами в приюте для собак «Верность», потом поняли, что кошкам в нашем городе мало кто помогает, и ушли в эту сферу. К моменту открытия приюта у нас уже была команда волонтеров и помощников, поддерживающих финансово и не только. Изначально у нас был минимум – несколько переносок, лотков. И всё. Настоящим безумием было открывать приют на Одоевского, не имея буквально ничего! Но с помощью неравнодушных людей мы разгребли мусор, сделали ремонт и купили 20 клеток. Сейчас я смотрю на историю создания других приютов, и мне кажется, нашей особенностью была максимальная вовлеченность людей. К нам могли прийти в любой момент. Пообщаться с котиками, принести корм или миску. Мы рады были всему!
Спрос на рыжих
— Соседи относятся к приюту по-разному. Одни категорически против, даже приходили на открытие приюта, возмущались, другие относятся с пониманием. Вывески у нас намеренно нет, также нет адреса в соцсетях и на сайте — говорим людям лично, если есть доверие. Это вынужденная принципиальная мера, чтобы не подкидывали животных в больших количествах под двери. Да и просто с целью безопасности.
Максимальное количество котиков, которые единовременно жили в приюте, — 65. И это очень много для нашего помещения. Поэтому мы решили отказаться от идеи «в тесноте, да не в обиде». Берем ровно столько животных, сколько можем вылечить, хорошо кормить и пристроить. Для себя мы решили, что у нас максимальная вместимость — 60. Сейчас в самом приюте около 30 и на передержках около 15–20 кошек.
Больше всего у нас черных котиков — их забирают реже. А рыжих нет — люди чаще всего звонят как раз с просьбой о рыженьком. Причем это, видимо, наша пермская черта. Ребята из Екатеринбурга говорят, что у них, наоборот, быстрее разбирают черных. А еще у нас почему-то всегда больше кошек, чем котов.
На самом деле мы помогаем только 10 процентам людей, которые к нам обращаются, — каждый день звонят от 10 до 15 человек! Если принять животное не можем, то пытаемся помочь информацией — советом или объявлением в соцсетях, делом, — даем клетку для перевозки или передержки.
Большинство животных в приюте найдены на улице. Чаще всего это бывшие домашние кошки. Родившихся и выросших на улице лечим, кормим, стерилизуем и отпускаем. Потому что такие, как правило, плохо одомашниваются. Им лучше в родной стихии. Мы не тратим силы, время и нервы животного. Как показывает опыт, на полное восстановление и привыкание дикого уличного кота к человеку нужен год. Соответственно целый год клетка занята плохо социализируемым неконтактным животным. А еще у подвальных котов часто есть бабушки, которые к ним привязаны и регулярно кормят. При этом кот сам по себе — и ему так комфортно.
Человек, который хочет забрать у нас котика, проходит двойной фильтр. Сначала мы общаемся по телефону, задаем несложные, но важные вопросы: где живет (свое или съемное жилье), есть ли дети, какой возраст...
Второй фильтр — личная встреча. Тут уже смотрим на поведение и отношение к животному — видно все: и жесты, и взгляд. Отказываем пьяным, очень пожилым и совсем юным… Но это всё индивидуально. В 70 процентах случаев люди, приходящие к нам, вызывают доверие — и мы им отдаем котиков.
Бывают и случаи возвратов, но в последнее время их немного. Была кошечка Марго, которую вернули спустя год. Однажды молодой и резвый котик, засидевшись в клетке, свой новый дом буквально разнес – его вернули. Зато у других хозяев он прижился. Мы всегда говорим: если что — привозите обратно. Главное, чтобы не выкидывали на улицу. Лучше обратно к нам, чем куда попало.
Коты с историей
— Про каждого подопечного мы можем рассказать историю, помним, кто он и откуда. Они все для нас родные и любимые. Исключение — когда коты очень активно пристраиваются. Обычно это декабрь, перед самым Новым годом. Только дали имя, сфотографировали — и его забрали. Привыкнуть не успели. Следить за судьбой всех отданных подопечных мы не можем. Слишком много. Но чаще всего сами люди нам пишут и отчитываются, шлют фото. Мы очень рады этому! Самой старшей подопечной приюта кошке Анастасии Павловне было 18 лет, когда ее взяли новые хозяева доживать свою старость. Она и сегодня жива-здорова!
Имена котикам придумываем обычно коллективно — у нас тут целые вечерники с дебатами и спорами на эту тему бывают! Чаще всего съедобные: Мармеладка, Бисквит, Печенька… Иногда выбираем тему, например «Божество», и уже от этого отталкиваемся. А когда фантазия иссякает, просто заходим в Интернет и вбиваем запрос «Имена котов». Стараемся не повторяться. Но делать это всё сложнее! Мы посчитали, что за 2 года пристроили около 600 животных. Хотим увеличить скорость и показатели.
Дорогое, но удовольствие
В среднем содержание приюта от 50 тысяч — это самый минимум. При условии, что все животные здоровы. Иногда эта сумма возрастает до бесконечности, когда начинаются лечение сложных случаев и восстановление от жестокого обращения. Всем животным, которые к нам попадают, ставим противовирусные сыворотки и глистогонные.
Вся финансовая составляющая расходов приюта — пожертвования добрых и отзывчивых людей, совершенно разных небезразличных пермяков, давших столько, сколько могут себе позволить. Да хоть 50 рублей! Радует, что у нашего приюта так много помощников и друзей, которые нас поддерживают. Мы считаем это самым главным достижением! Особенно хочется отметить нашего большого друга Татьяну из Екатеринбурга.
За три месяца подопечные используют тонну древесного наполнителя. Кормим только промышленными кормами премиум-класса. И это удивительно, что коты, попавшие с улицы, иногда голодающие и питающиеся объедками, отказываются! Даже от влажного корма иногда носы воротят. Не привыкли. Кормы премиум-класса выбираем еще и потому, что они богаты питательными веществами и микроэлементами, а котики ослабленны и истощенны — им это очень кстати.
Ты да я да мы с тобой
— В штате приюта нас двое — я и моя коллега Ирина. Я закончила ветеринарный факультет, в случае надобности оказываю помощь, но вообще у нас в приюте есть внештатный врач. По вечерам и в выходные к нам приходят помогать волонтеры. За каждым закреплен определенный день. Они прибираются, кормят котиков и встречают гостей.
Два года назад мы с мужем совместно с зоозащитниками разработали свой законопроект об ответственном обращении с животными в Пермском крае, который мы пытаемся пробить. Но пока не очень получается. Зато мы можем разные жалобы писать в прокуратуру и полицию. Если человек по отношению к животному поступил плохо, применил какие-то насильственные меры — мы реагируем, пишем бумагу. В 99 процентах случаев приходят отказы, но мы делаем то, что зависит от нас. К мужу часто обращаются из других регионов: Екатеринбурга, Самары и так далее. Всегда стараемся помочь.
Братья меньшие
— Дома меня ждет кошка Ириса. Она стала первым животным, которое я в 14 лет забрала из подземного перехода. Именно она вдохновила на дело всей жизни. Тогда и пришло осознание: сколько их, таких несчастных? Еще есть собака. А вообще кошки и котята часто бывают у нас дома на передержке. Особенно когда приют переполнен. Сейчас у меня три котенка. Передержка хороша тем, что за год можно пристроить таким способом 10–15 животных, при этом живут они в комфортных условиях. Хотя к каждому прирастаешь душой — сложно расставаться.
Случаи, когда животному не удалось помочь и оно умирает, всегда переносятся очень тяжело. К этому невозможно привыкнуть. Менее остро я стала относиться к людям, которые жестоко обращаются с животными, а поначалу были сильные надрывы. Сейчас воспринимаю их больше как данность, и это пугает…
Текст: Татьяна Гилёва
Фото: из архива персоны
