Прикамье во время Временного: сумбур, метания, иконы и красные флаги в одном замесе

После свержения монархии в российской провинции начался не только рост активности политических партий всех цветов и оттенков, но также бурное образование, генезис всевозможных общественных альянсов и объединений.

«Пермское городское духовенство, реагируя на события современной жизни, объединилось в особую организацию, «Объединенное духовенство Перми и Мотовилихинского завода», – сообщается в апрельском номере «Епархиальных ведомостей». – И, завив о своем существовании Пермскому Комитету общественной безопасности, в лице священника В. Морозова, дало своего представителя в Совет общественных организаций. Собрания происходят под председательством избираемого каждый раз особого председателя из среды самого духовенства. Для направления деятельности общих собраний избран особый Исполнительный комитет во главе со священником А. Архангельским».

Исполком немедля составил и принял воззвание к духовенству епархии «с призывом к более тесному единению с прихожанами в целях разъяснения народу сущности современного строя и освещения текущей жизни страны, призыва всех к дружной работе на пользу отечества».

В Перми «Союз служащих городского управления» собрался в первой половине апреля на заседание с целью принять устав организации. Но участники погрязли в мелкотемье.

«На долю выборного органа вместо выработки устава легла целая куча дел, наплывших только благодаря новым правовым нормам, – сетовал посетивший собрание газетчик. – А именно: тут удаление распорядителя городского ломбарда, там техник избил сторожа… Из-за этих «грязных» дел стоит без движения организационное дело, а потому союзу следовало бы для разных «судных» дел избрать особый кадр людей».

На многолюдном (300 человек) собрании торговцев и промышленников, прошедшем 4 апреля «для создания местной организации Всероссийского союза торговли и промышленности», случился крупный конфуз.

«Собрание проходило чрезвычайно сумбурно и бестолково, – язвил журналист «Пермской жизни». – Необходимо отметить следующие удивительные особенности этого заседания.
Во-первых, торговцы и промышленники записками намечали 15 лиц во временный комитет. Президиум, вместо подсчета этих записок, прочитал первые попавшиеся фамилии, составил из них список из 15 лиц и предложил их утвердить собранию… Список был утвержден.
Во-вторых, на протесты некоторых участников против таких «выборов» президиум объяснил, что он еще раньше «заручился» согласием указанных 15 лиц. В результате таких разъяснений, один из участников собрания произнес следующую речь:
– Спросите эти 300 голов, выбирали они или нет? Я не подчиняюсь таким выборам.
Протестант, в конце концов, был лишен голоса».

Мастерством своих ораторов, в частности, славились пермские эсеры.

«В народном доме состоялась лекция социалиста-революционера Фокина, – сообщает губернская пресса. – Разбиралась тактика эсеров. Им же было сказано слово об Учредительном Собрании и о русской женщине, о том, какую роль может сыграть она в настоящее время. Лектор произвел хорошее впечатление. Его приглашали быть как можно чаще в Мотовилихе, товарищ Фокин изъявил согласие».

Лекторы вообще шли нарасхват. В газетах писали, что:

«из многих мест губернии поступают заявления о присылке лекторов, которые разъяснили бы на местах причину и цель замены прежнего правительства; разъяснили бы народу злободневные вопросы о свободе, земле, лесе, имуществе, наконец, о партиях, о строях правления и подготовили бы к выборам депутатов в Учредительное Собрание. Особенно нужны лекторы в Верхотурский, Соликамский, Екатеринбургский и Кунгурский уезды».

Корреспондент «Пермской жизни» сообщал из деревни Заозерье Оханского уезда:

«Местный комитет общественной безопасности назначил привод к присяге граждан, проживающих в пределах Заозерского общества, и кроме того, пользуясь стечением народа, устроил революционный праздник.
Народ с иконами, хоругвями, красными флагами, с революционными на них девизами собрался на площади возле часовни. Приглашенный из Хохловки священник, отец Г. Попов, отслужил молебен о даровании русскому народу полной победы над врагом свободы, диакон провозгласил многолетия армии и Временному правительству…
После принятия присяги, под открытым небом был устроен митинг, который закончился часов в пять вечера, и присутствующие с флагами и революционными песнями двинулись внушительной процессией по деревням».

…Удивляет не только царившее массовое воодушевление, но и безразличие на предмет того, кто от какой партии или организации выступает. Часто не знали и имен выступавших, и в газетных заметках сообщалось: «приезжий из Перми, говоривший около часа», «местный житель, моряк Балтийского флота», «матрос с парохода»…

Между тем новая власть с первых дней существования демонстрировала свою слабость. В городах и весях стремительно развилось пьянство, с которым «при царе» боролись, между прочим, достаточно эффективно.

«В Перми за последнее время стало появляться вновь большое количество пьяных лиц, устраивающих часто по окраинам города дикие драки и разбой, – сетует автор «Пермской земской недели». – В одном притоне разврата было даже убийство… В городе, особенно в слободках, найдено было множество тайных притонов – кабачков, где продавался спирт-денатурат, и особенно кумышка и брага».

Все это вкупе с амнистией, в том числе уголовников, привело к резкому росту преступности и стихийных выступлений.

«10–11 апреля 400–500 человек, выпущенных из тюрьмы уголовных арестантов, произвели попытку к беспорядкам, требуя ареста властей самодержавного строя и Временного правительства и призывая к погрому лавок», – записал в своей «Летописи Перми» Владимир Трапезников. И это были только первые ласточки в доселе тихом губернском центре…

Анатолий Москвин